Каждое утро просыпаюсь там, где зимой 1941 была расквартирована немецкая мотострелковая часть. Если выйти на улицу и пройти метров триста в сторону шоссе, то в придорожной канаве, недалеко от трансформаторной будки, есть место, где находился пулемётный расчет. Всех жителей деревни немцы из домов выгнали. Кто не сумел уйти к своим, рыли норы на берегу реки, зимовали в них. Перед наступлением с одной из местных колоколен гости искали в бинокли Москву. Оставалось рукой подать. При входе в городскую

«МОСКВА, 1886. ...Ты часто жаловался мне, что тебя «не понимают!». На это даже Гёте и Ньютон не жаловались... [...] Тебя отлично понимают... Если же ты сам себя не понимаешь, то это не вина других... Уверяю тебя, что как брат и близкий к тебе человек я тебя понимаю и от всей души тебе сочувствую... Все твои хорошие качества я знаю как свои пять пальцев, ценю их и отношусь к ним с самым глубоким уважением. Я, если хочешь, в доказательство того, что понимаю тебя, могу даже перечислить эти качеств

В знаковом эссе Айзека Азимова рассказывается о культуре невежества, который проникает во все сферы жизни, включая политику. Люди часто говорят, что их невежество ничем не хуже знания, а политики используют народный язык, чтобы не обидеть публику высоким слогом. Эссе вызывает на размышление о том, что такое знание и как оно связано с культурой и политикой.